Покидаю Невскую Дубровку... - Календарь (ст.: А. Межиров)
Календарь
Александр Межиров Покидаю Невскую Дубровку, Кое-как плетусь по рубежу — Отхожу на переформировку И остатки взвода увожу. Армия моя не уцелела, Не осталось близких у меня От артиллеррйского обстрела, От косоприцельного огня. Перейдем по Охтенскому мосту И на Охте станем на постой — Отдирать окопную коросту, Женскою пленяться красотой. Охта деревянная разбита, Растащили Охту на дрова. Только жизнь, она сильнее быта: Быта нет, а жизнь еще жива. Боганов со мной из медсанбата, Мы в глаза друг другу не глядим — Слишком борода его щербата, Слишком взгляд угрюм и нелюдим. Слишком на лице его усталом Борозды о многом говорят. Спиртом неразбавленным и салом Боганов запасливый богат. Мы на Верхней Охте квартируем. Две сестры хозяйствуют в дому, Самым первым в жизни поцелуем Памятные сердцу моему. Помню, помню календарь настольный, Старый календарь перекидной, Записи на нем и почерк школьный, Прежде — школьный, а потом — иной. Прежде — буквы детские, смешные, Именины и каникул дни. Ну а после — записи иные. Иначе написаны они. Помню, помню, как мало-помалу Голос горя нарастал и креп: "Умер папа". "Схоронили маму". "Потеряли карточки на хлеб". Знак вопроса — исступленно дерзкий. Росчерк — бесшабашно-удалой. А потом — рисунок полудетский: Сердце, пораженное стрелой. Очерк сердца зыбок и неловок, А стрела перната и мила — Даты первых переформировок, Первых постояльцев имена. Друг на друга буквы повалились, Сгрудились недвижно и мертво: "Поселились. Пили. Веселились". Вот и все. И больше ничего. Здесь и я с друзьями в соучастье, — Наспех фотографии даря, Переформированные части Прямо в бой идут с календаря. Дождь на стеклах искажает лица Двух сестер, сидящих у окна; Переформировка длится, длится, Никогда не кончится она. Наступаю, отхожу и рушу Все, что было сделано не так. Переформировываю душу Для грядущих маршей и атак. Вижу вновь, как, в час прощаясь ранний, Ничего на память не берем. Умираю от воспоминаний Над перекидным календарем.